Лечения алкоголизма не было. Закономерный исход

Эта история жизни моего бывшего пациента закончилась около 15 лет назад. Собственно, не в полном смысле слова моего  пациента. Пару раз давно, поскольку экстренную помощь зависимым от алкоголя (прерывание запоя) не оказываю уже двадцать лет, я выводил Кирилла (имя изменено) из тяжелого запоя. А уговорить на лечение алкоголизма психотерапевтическими методами в плановом порядке, чем я занимаюсь все время, никому не удавалось.

Потом он исчез из моего поля зрения. Что-то я запомнил из тех двух давних посещений Кирилла с капельницей «на адресе». Большую часть этой  истории мне рассказала коллега по врачебному цеху – двоюродная сестра Кирилла  Татьяна, которая с братом росла вместе. Да и впоследствии они некоторое время «дружили семьями».

Кирилл рос активным уличным пацаном. Улица воспитывала его в большей мере, чем мама  –учитель истории в школе, которую Кирилл посещал только с целью  «потусоваться» с ребятами, которые прописаны существеннно дальше его двора. А во дворе родной пятиэтажной  хрущевки он, можно сказать, жил. В те давние семидесятые годы «прошлого века» Кирилл вырастал шпаной, которой в советских двора было хоть отбавляй. Однако настоящим малолетним бандитом он не стал. Авторитарный отец, начальник на оборонном заводе, и «железная» мать тетя Маша на пару пороли подрастающее своевольное чадо советской авоськой, оставляющей на его попе замысловатые следы  рыболовной сети.

В то же самое время, когда папа Дональда Трампа отдал малоуправляемого отпрыска в военную академию, дядя Юра, папа Кирилла, устроил не сильно успевающего по школьным предметам, но вовсе не глупого отпрыска  в элитное тогда артиллерийское училище. И в первом, и в другом случае это имело успех – своевольные дети в курсантах стали все же управляемыми.  Но будущие офицеры советской армии уже в училище еще и активно «тренировали» печень спиртным при любом увольнении в выходные.

И уже на третьем курсе курсант Кирилл легко мог «уговорить» за день пару бутылок водки. И не сказать, что опьянение тогда сильно меняло его характер. И в трезвом виде этот здоровенный ширококостный ( объем кисти руки — как бедро среднего человека) бугай  легко загорался недоброй злобой и также легко возвращался, когда нужно и выгодно,  к приторной любезности. Психотерапевты называют таких людей эпилептоидами. К эпилепсии этот термин никакого отношения не имеет.  

Кирилл окончил военное училище и отправился к месту службы – руководить взводом.  В 90-е армия была не та, что сейчас. Проблем отметить выходные коротким запоем с коллегами ,молодыми лейтенантами, не было. И это стало привычкой. Кирилл регулярно стал опохмеляться, потому что пить одним днем он уже не мог. Агрессия в опьянении прогрессировала. Однажды Кирилл по пьянке чуть не придушил офицера-собутыльника. Но обошлось. Свежеобретенная на месте службы жена Светлана сочла такой поступок достойным «настоящего мужчины».

Через пару лет Кирилл демобилизовался и вернулся в родной город с женой и маленькой дочкой. Пить не бросил, но зарабатывать хотел солидно. Неосторожно  приобрел ООО, как оказалось, с чужими долгами. «Братки» поймали новоявленного коммерсанта Кирилла в аэропорту изрядно поддатым при попытке  временно покинуть родной город – отсидеться. Вместо Москвы отвезли в подвал  поблизости от родной хрущевки. Пытали, пытаясь заставить подписать нужные бумаги. Кирилл не подписал: «Лучше убейте!». Бандюки впечатлились  и доставили истерзанного Кирилла домой, душевно попросив жену Свету не сообщать в милицию.

А на второй день предложили Кириллу работу. И вот теперь бензовоз с левым бензином под руководством Кирилла курсировал по улицам города.  За рулем бензовоза Женька – тот самый лейтенант, с которым чаще всего пили на службе. Он тоже хотел зарабатывать, а не служить.

Деньги домой Кирилл приносил в продуктовом пакете. Считать было лень, нужно было сразу «накатить» пару стаканов. Не лень считать было жене Свете, называвшей почти всегда пьяного и сильно раздобревшего  Кирилла «папочкой». После Светкиных подсчетов сумма в пакете худела, однако на просторную трешку с «богатым» ремонтом хватило и осталось еще. Ведь бензовоз продолжал свои рейсы.

Продолжал, пока нелегальный канал утечки бензина не прикрыли. И вот тут бандюки- работодатели вспомнили, что  «папочка» Кирилл  им должен денег со времен покупки злосчастного ООО.

Дождавшись конца «месячного» запоя (Кирилл пил теперь запоем обычно месяц, резко увеличивая дозу на фоне постоянной пьянки) они сообщили бывшему «директору  бензовоза», сколько  именно он должен.

В конце запоя «папа» Кирилл обычно ничего не ел, плохо соображал  и у него временно развивалось отвращение к спиртному.  Но про «счетчик» понял быстро и дошел до проживавшего по соседству товарища по дворовым играм, ставшего крупным «авторитетом».  Авторитет великодушно помог, и вопрос о счетчике и долге браткам с повестки дня был сразу снят.

Однако теперь бензина для продажи не было. А на работу ответственного за технику безопасности на заводе (устроили по знакомству) Кирилл за символическую для него зарплату ходить просто не мог.  А вот жене Свете и подрастающей дочке деньги были нужны по-прежнему.

«Папочка» обрастал кредитами. И самое главное – бывшему другу детства-авторитету Кирилл за помощь оказался должен. И тоже по-крупному.

— Что же делать? – вопрос непраздный и требующий решения

— Уходить в очередной запой, — что же еще может сделать алкоголик  Кирилл…

Но запои вопросы не решают, и хорошую машину Кирилл сменил на кое-какую. А долг, несмотря на это, и не думал исчезать. Хорошо, что друг детства великодушно не включал счетчик.

О лечении алкоголизма Кирилл не хотел и слушать. Считал, что всегда бросит сам, «когда нужно будеть».  Но пока почему-то было не нужно.

Денег в семье становилось все меньше. Его мать тетя Маша, не так давно овдовевшая, в наследство от умершего отца Кирилла имела внушительную кубышку на «черный день». Потому как умерший при Горбачеве оборонный завод обороняться от своих же руководителей не мог и был  перед кончиной хорошо «попилен» последними.  Но деньги тетя Маша давала только на вывод из запоя и каждый раз все менее охотно. Потому как ни о каком серьезном лечении алкоголизма Кирилл думать по-прежнему не хотел.

И вот однажды жена Света приобрела и демонстративно поставила на стол на глазах  выходившего из очередного тяжелейшего запоя «папочки» трехлитровую банку «чистейшего», с  ее слов, спирта.

А Кирилл позвонил сестре Татьяне и сказал, что, наконец, решился на лечение алкоголизма. И пить больше не будет. Таня порадовалась. Однако через пять часов позвонила жена Света и сообщила, что Кирилл с запахом алкоголя изо рта лежит на диване без сознания и разбудить его не получается никак. А трехлитровка «чистейшего» спирта содержит уже не три литра, а на пол литра меньше.

И это было весьма странно. Поскольку Татьяна хорошо знала, что в конце запоя Кирилл физически не мог пить спиртное.

«Скорая помощь» доставила Кирилла в реанимацию. У него «встали» почки и отказала печень. Когда Таня примчалась в больницу, реаниматолог посоветовал экстренный перевод на гемосорбцию и гемодиализ, поскольку налицо «отравление неизвестным ядом». Или «суррогатами алкоголя». Хотя Кирилл таковые никогда не употреблял.

Увидев Татьяну, опутанный трубками и катетерами Кирилл улыбнулся ей, думая что сестренка обязательно поможет  выкарабкаться. Она правда пыталась.

Но попробовать выкарабкаться стоило дорог: частный центр гемодиализа и гемосорбции с «годными» аппаратами  секрета из ценника не делал. Однако и по тем временам для мамы Кирилла, тети Маши, эта сумма была вполне посильная. И даже десять раз по столько – тоже не разорение для такой богатой мамы.

И Таня быстро-быстро позвонила своей тетке, тете Маше, изложила ситуацию. И услышала в ответ: «Знаешь, Таня, я лучше переплАчу. Похороню и переплАчу. Устала я от него».

Кирилла похоронили богато. Лучшее место на кладбище, рядом с храмом,  и крутой памятник. Гранит. Тетя Маша все оплатила. 

Перед выносом  тела на просторной кухне Кирилла она спросила Татьяну, а не могли ли любимого Кирюшу отравить. Тем более, что банка «чистейшего спирта» куда-то бесследно исчезла.  Убитая горем Таня ответила, что, да, конечно, очень похоже, и резко вышла из кухни. И чуть не упала, споткнувшись о теперь уже вдову, а не жену Свету. Которой зачем-то было очень  интересно подслушать их разговор. Тетя Маша поплакала еще, да и пошла к гробу.

Через месяц у дочери Кирилла  появился новый «папочка». Сильно моложе Светы. Но надолго обосноваться не успел: Света продала квартиру, машину  и  внезапно репатриировалась с дочкой в государство Израиль.

Тетя Маша навещает могилу Кирилла теперь совсем не так часто: годы, болезни. А она живет одна. Да и видно переплакала?

Когда Света звонит из Тель-Авива тетя Маша всегда бросает трубку.

Бросайте пить, мужики!

Дмитрий Рахов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог, психолог